Вторая жизнь - Страница 93

Внимание колдуна тоже в основном касалось драккара, который все равно слегка опережал шнеку. Его сомнения были понятны. Удачный удар по кораблю с колдуном на борту выводил из строя не только корабль, но и мага. Если он вообще там был. Удар по пустому в этом плане кораблю не давал ничего кроме выравнивания шансов сторон. Нахождение мага и хевдинга нападавших на драккаре с его минимум полусотней воинов было вполне вероятно. Но маг мог работать и от противного, ловя противника при ударе по, допустим старому, хотя и большому кораблю.

Сигурд угадал.

* * *

Наши с ним занятия сделали свое дело. Творимую им волшбу я ощутил физически, и даже первый раз сумел локализовать источник. Напрягаться, рассматривая его вторым зрением, я не стал, все четыре корабля двигались навстречу друг другу, скоро должны были полететь стрелы.

Спецэффектов не было. Просто драккар резко клюнул носом, весла потеряли ритм и явно закричали люди. А у издавшего довольный возглас Сигурда подогнулись колени, и он рухнул лицом вниз. Я сумел только засечь направление куда-то на неприятельского мага. К счастью, именно на уже осевший носом в море драккар, на борту которого суетились людские фигуры. Первая из которых уже сиганула за борт. Надо сказать, сиганула она вовремя, поскольку драккар после того окончательно нырнул носовой частью в волны. Прямо как английский транспорт в Третьем Силент Хантере, правда не столь задравшись кормой. Надо полагать, ребята что имели кольчуги или чешую разоблачиться не успели. Оставалось надеяться, что неизвестный колдун был поклонник металла в защитном вооружении и сейчас активно пускает пузыри. Не хватало еще торгашу его выудить, до того как мы разберемся со шнекой.

Сигурд пока был жив, хотя и без сознания. Изо рта и носа текла кровь.

На шнеке не смутились участью коллег, она резко увеличила ход и чуть погодя в нашу сторону полетели стрелы. Что лишний раз говорило о принадлежности команды к дружине «рыцаря Суши и Моря». Шакалам из людских пиратов-простолюдинов такая отмороженность была по слухам не свойственна, да и уровень дисциплины для таких самоубийственных атак был скорее всего недостаточным. В другое время я бы при таком зрелище гордился принадлежностью к людскому роду, когда-то. Сейчас было как-то не до того. Зрелище несло для меня крайне неприятные предзнаменования.

Предзнаменования я попытался развеять стрельбой из арбалета через борт неприятельского корабля, рядом щелкали луки лучников. Старый Ульрик был весьма опытным в морских боях типом, повернув наш корабль бортом к врагу, он одновременно слегка повысил эффективность нашего метательного оружия, уменьшил вражеского, затруднил вражескому кормчему обзор и возможность «О борт ударить их бортом и перебить их всех потом». Сын закрывал его щитом. Примерно двукратное численное превосходство противника делало классическое схождение борт о борт крайне для нас невыгодным. А вот вынудить абордировать через нос-корму, причем неважно нашу или вражескую даже после столкновения было крайне желательно, поскольку в любом случае нивелировало численное преимущество. Тараны на драккары и шнеккары тутошняя пытливая научная мысль еще не приспособила.

Вражеский кормчий переманеврировать нашего даже не попытался, вероятно, из-за явного присутствия на борту мага. Логичное решение, коли плетение кружев вокруг вражеского корабля даже поставивших свой в выгодные условия, может закончится тем же, чем закончилась для первого корабля. Разрушенными магией досками борта и смертью в волнах. Тут две дороги к жизни. Либо бежать, либо атаковать. В обоих случаях не жалея весел.

Борт выдержал, думаю в том числе и потому что кормчий сумел перевести таранный удар врага из прямого в скользящий, примерно градусов под пятьдесят, гребцы едва успели повытаскивать весла.

Корабли сошлись носом и кормой, первого прыгнувшего к нам на борт великолепным ударом топора из-за щита сына зарубил лично кормчий. Не имеющие возможности атаковать воины противника лупили из луков и арбалетов. Вместе со стрелами к нам летели кошки на веревках, стянуть корабли бортами, рубить их было некогда.

Рядом со стрелой в глазу завалился назад бедолага Бьярни, за ним лежали или еще ворочалось еще несколько наших. Стрела щелкнула меня по шлему, вторая застряла в наплечнике. Сразу за тем я удачно всадил стрелу в голову парня пытавшегося тянуть канат с кошкой на конце. Результаты остальных выстрелов были видны плохо.

На корме рубили и стреляли атаковавших, их храбрости можно было позавидовать. Вообще выучка дружины неизвестного рыцаря была впечатляющей, ублюдки умудрялись одновременно атаковать закрываясь от лучников щитами, стягивать корабли бортами прячась за этим самым бортом и так же закрываясь щитами, вдобавок при этом еще и отстреливаться. К счастью относительно неудачно. Стрелков мы задавили, те перешли на стрельбу навскидку высовываясь из-за укрытий.

Прежде чем расстояние между бортами сократилось, я подстрелил одного такого энерджайзера, беднягу толкнуло назад, его стрела пролетела высоко над головой. На корме противник оттеснил наших от кормового весла, трое их воинов рубились с нашими. Лежали трупы, старший Ульрик был жив и вроде даже невредим, походя срубив замешкавшегося бедолагу прыгнувшего на помощь своим через борт вражеского корабля, а вот младшего видно не было. Вообще явно боеготовых воинов стало заметно меньше. Кто выбыл точно сказать было сложно, парни матерясь лупили стрелами с максимальной скорострельностью по любой открывающейся цели. Я в очередной раз зарядил арбалет и вытащил мечи, по привычке воткнув их в пайол. Потом взял рогатину старика, мысленно поблагодарив его за отсутствие слишком поганых хитрушек на ней. Рогатина как бы пощипывала руки, будто электричеством. Прямо провоцируя содержащейся в ней энергией воспользоваться. А вот этого делать как раз не следовало. Воткнул ее туда же.