Вторая жизнь - Страница 88

Так что приходилось ловить ветер и уносить ноги. Шанс давал наступающий вечер, а если точнее ночная темнота.

Ульрик между делом пояснил, что наши прирожденные враги довольно неохотно продолжали преследование с наступлением сумерек. Одним из тактических приемов орков было держать преследователя поблизости до наступления темноты, а после нагло идти на абордаж, пользуясь ночным зрением. Шансов на выживание у них в таком случае было немного. Если конечно на корабле не находился маг, да и тогда небольшие. Хотя можно было и нашим налететь. Поэтому боевые корабли атаковали неохотно. Славы много, денег мало. Если конечно у каждого раба и члена команды не висит на шее по защитному амулету, большую часть которых можно пустить в общий котел добычи, даже если в команде есть свой колдун. Традиции традициями, а жадничать в данных вопросах не давал инстинкт самосохранения. Народ бы не понял, если рисковали все, а три четверти добычи хапнет один. Амулеты серой скотинки, кстати, довольно редко привязывались создателями к одному только хозяину, эта опция стоила дополнительных денег либо требовалась для облегчения управления атерфактом, совмещая с функциями противоугонной системы «Медвежий капкан». Так что амулеты убитых рядовых воинов можно было брать себе почти без риска. Вот грабить явных магов умные ребята не спешили, периодические происшествия с чересчур жадными личностями подтверждали их мудрость.

К сожалению, ветер был слабоват, поэтому расстояние между нами постоянно сокращалось. Вопрос был в том, что успеет он нас догнать до темноты или нет.

Этот вопрос довольно долго занимал мысли всей нашей команды, особенно когда преследовавший нас аналог биремы, подошел километра на полтора-два, на воде сложно точно определять дистанцию. Пришлось даже поработать веслами, до этого кормчий пытался оторваться на одном парусе.

К счастью до темноты времени оставалось не так много, поэтому бирема достаточно быстро отстала. Возможно, даже зря увлеклись греблей, нам с нашим ночным зрением достаточно сложно точно определить момент, когда противник может нас потерять. Мы то его прекрасно продолжаем видеть.

Младший сын Ульрика, Ульрик — младший исполнявший обязанности помощника кормчего, новик идущий в первый боевой поход и по отцову блату попавший в нашу команду, в очередной раз с завистью оглядев добычу и кинув еще более завистливый взгляд на меня, на кривой козе попытался прощупать папашу на счет возможности поменяться ролями с данной галерой. А именно провернуть наш излюбленный трюк с абордажем в темноте, если у капитана этой галеры не хватило мозгов с наступлением темноты гнуть весла, пытаясь убраться подальше. Папа достаточно грубо оборвал сопляка. Тот опять метнул злобный взгляд, только почему-то на меня.

В общем-то, его зависть и злоба были понятны. Будучи на полгода старше он продолжал оставаться новиком, а я шел уже во второй поход. Добыча что в первом, что во втором впечатляла. Страшные рассказы про отморозка Края должны были уже его достать, особенно если сплетничали родственницы и не только родственницы женского пола. Гормоны, переходный возраст и все такое. В десант его не взял колдун по причине сложности задачи, отчего он завис на шнеке вместе с отцом. Телепортируйся мы сейчас в Оркланд, придется помалкивать в тряпочку по поводу похода, даже получив татуировку воина. Хотя свою долю за поход он в любом случае получит. Татуировку, скорее всего тоже, разве что у отца или его самого много врагов среди тингманов. А вот похвастаться не удастся, прихватят на вранье — опозоришься. Другое дело если абордаж, бой, крики, кишки на палубе. Тут право на ношение татуажа никому не оспорить, даже в том случае если не вернулась почти половина херада. Как у нас сейчас. Тогда не спросят о том, где хвастун был, когда такого-то джентльмена маги молниями поджарили или конники копьем прокололи. Мозги развиты пока недостаточно, чтобы понять, что атака достаточно высокобортного боевого корабля в данный момент, для нашего херада достаточно непростая задача даже при наличии факторов неожиданности и сильного колдуна.

Короче говоря, оторвались мы удачно, осталось удачно добраться домой. Ни о каких стычках с целью увеличения запасов добычи не стоило и думать. Жадность еще никого не доводила до добра.

* * *

На следующий день мы занялись разбором добычи. Паковали и укладывали в шнеку второпях, так что требовалось слегка упорядочить добытое. Пока что нибудь не пришло в негодность и распределить по степени ценности, чтобы в случае форс-мажорных знать, что спасать в первую очередь. Ранее было как-то не до того. Колдун разбирался с перчаткой, дело видимо продвигалось успешно, поскольку руку он уже из нее вытащил и выбросил за борт. Однако свою совать не спешил.

Я как раз припомнил про кинжальчик моей знакомой эльфийки, первой, кстати, кто унес ноги, встретив меня с обнаженным оружием в руках из встреченных мною на Крайне разумных прямоходящих. Вообще. Что поделать, ностальжи замучило, вспоминая события той ночи, я чувствовал себя таким хорошим, белым и пушистым что так и подмывало сделать кому-то какую-то гадость. Для одного только морального удовлетворения и успокоения нервов.

Делать гадость было себе дороже, народ вокруг собрался резкий, не поймет, поэтому решил оставить себе этот самый кинжал. На память. Если конечно народ не будет возражать, коли кинжальчик, окажется слишком дорогим. Хотя этот вопрос был решаемым за счет доли в добыче. Сказано — сделано.

Я вытащил узел из бахтерца. Надо сказать, что и сам по себе бахтерец выглядел великолепно, Ульрик-младший только слюни сглотнул. Когда же я развернул рубаху, открыв драгоценности обеих подруг, народ дружно охнул. На мою попытку завладеть кинжалом никто не обратил большого внимания. Еще бы, где-то восьмимиллиметровый ограненный изумруд на пятке и сущая мелочь тех же наверное изумрудов, судя по всему алмазов(бриллиантов) и чего-то голубого и красного цветов, возможно сапфиров и рубинов вкрапленные в рукоять и гарду, смотрелись не ахти на фоне кучи колец, колье, браслетов и в довесок диадемы с примерно двухсантиметрового диаметра изумрудом и серебряным(серебряным ли?) обручем с золотым растительным орнаментом, усаженным мелкими, теми же изумрудами, наверное. Или что еще там может быть зеленым из драгоценных камней?