Вторая жизнь - Страница 45

— За родных мы уже рассчитались, все, кто на Тайнборг напал, уже мертвы, — включился в разговор появившийся дед. — А тут разговор о деньгах идет.

— Они других убивали.

— За других пусть их родня мстит. На тех кораблях наших родичей не было. — Рассудительно пояснил дедуля.

— Поссорится не рискуем?

— Пусть первыми такой же выкуп платят, какой мы с родичей этих эльфов запросим. Им отдадим, нам не жалко. — Пожал плечами Сигурд. — Не могут сами отомстить, почему мы за это платить должны? А поиметь с этих эльфов можно много. Эльфам из рядовых родов Приносящих Смерть в отряд князья не дают, как и отряд короткоухих. Даже если короткоухие не только для охраны молодежи тут сидели, в любом случае князя волю исполняли.

— Ты что, похоже, Черным Рекином стать мечтаешь? — Неожиданно просил дед.

— Это еще кто?

— Был такой хевдинг, у серых, лет сто назад, у него тоже эльфы семью вырезали. Так тот мстить начал. Никого не жалел, резал и стар, и млад, людей Домов, эльфов, не разбирая. Как эльфы в Тайнборге. Под конец двенадцать кораблей имел, в дружине кого только не было, изгнанники и преступники в том числе. Лет десять веселился.

— И что?

— Что-что. Кожу с него содрали в конце концов, вот что. Хотя и с мертвого. Повезло хоть в этом, тем, кто в плен попал, хуже пришлось, на колья угодили.

— Нет, на кол не хочу.

— Вот и хорошо.

— Ладно, замяли. Верю, что супа из эльфятины не попробую, хоть легче на душе стало.

— Так вот что тебя волнует, — прищурился колдун, — у нас что, нормального мяса не хватает? Чтобы эльфов и людей жрать?

— А при чем тут нормальное мясо и все такое? — Эрик с Седриком, лежавшие неподалеку, вытаращили глаза, — считается же, что в печени храбрость запасается?

Дед хмыкнул, Сигурд тоже ухмыльнулся:

— Мало ли что среди молодежи болтают. Печень — это просто мясо. Стоит повзрослеть, это всем становится ясно, — хмыкнул, поправился, — большинству.

— Так отчего такие пиршества на поле боя бывают? — Поневоле заинтересовался злободневной темой.

— Когда воину действительно страшно становится? — поднял вверх указательный палец Сигурд. Я молчал.

— В первом бою, понятно, но не так. Новик просто не знает, что это такое, битва и смерть в ней. А если сражение не слишком удачное, то видит он не столько убитых врагов, сколько искромсанных своих. Потом, после сражения, эти раны на себя примеряет, вот тогда ужас и приходит. И с этим ужасом он во второе идет. Что нужно, чтобы страх этот рассеять?

— Понятно, можешь не продолжать. — Все было ясно. Кошмар, чем не тема для диссертации «Людоедство-эльфоедство у орков в условиях боевых действий как средство для снятия стресса после сражений».

Сигурд, тем не менее, добил:

— Потому-то никто на людей, в башнях убитых, и не посягал. Храбрые враги, зачем их унижать? Воины у нас тут и так все опытные, храбрости в достатке, трусов нет. Только молодежи, то, что тебе тут рассказали, не объясняй, я тоже когда-то верил. Полезную сказку кто-то когда-то придумал.

Великолепно. Голимый прагматизм, трясет молодого после боя: «На, печени отведай, дружище, запас храбрости восстанови». Психотерапевты, твою мать. Бррр.

— Мы отвлеклись, сколько их ты говоришь, осталось? Двадцать семь? А почему эти пятеро вперед ускакали?

— Разведка, разузнать, что в бухте происходит, все ли нормально. Остальные за ними чуть погодя должны были выйти. Недавно тоже на нечисть напоролись, раненые у них.

— Много?

— Трое, один лежачий. Он вообще-то двадцать восьмой, его я не считал. Передвигаются в большинстве без доспехов, жарко. Кто даже одевает, но без поддоспешников, или в поддоспешниках одних. Поэтому разведку вперед и выслали. Заодно предупредить, что отряд подходит.

Меня обуяла самая настоящая зависть, за дни в засаде я с потом потерял, наверное, килограмм десять. А эти сволочи, или как они считают, длинноухие брутальные мачо, на конях с голой волосатой грудью рассекают.

Вспомни про эээ… навоз, и вот он нарисовался. От дозорного по цепи прошел шепоток, что появились эльфы.

* * *

Засады они не ожидали, головного дозора впереди не было, по крайней мере, пока. Все меры предосторожности ограничились высланной вперед разведкой, вероятно, так, для очистки совести. Расслабились, чувствуют себя после тяжелого перехода уже почти дома. Противника встретить всерьез не рассчитывают.

Ничего сверхъестественного, выходит, в эльфах нет. А выражение «Все на свете имеет свою меру, только две вещи безмерны — Вселенная и человеческая глупость» относится и к эльфам, пусть они и бессмертны.

Сигурд уполз вперед, оценить ситуацию. Мы начали заряжать оставшиеся арбалеты, у меня их было уже аж четыре штуки.

Появилась колонна, растянувшаяся кишка по два-три коня в ряд. За некоторыми конниками двигались заводные лошади с поклажей.

Я выбрал себе потенциальную жертву, парня в поддоспешнике в первом ряду. Под прямым углом стрелять не стоило, больше шансов промахнуться.

Колонна полностью втянулась в мешок. Первый остановил коня, видно, заметив неладное в месте, где мы порешили разведгруппу. Сигурд с эльфийским луком в руках, вскочив, выбежал вперед и крикнул, дав сигнал стрелкам.

Я выстрелил, вокруг защелкали тетивы, на дороге закричали. Не глядя на результат, схватил второй самострел, выстрелил. Отбросил, схватил третий, выстрелил, откинул в сторону, выстрелил из последнего. Расстояние пятнадцать-двадцать метров.

На дороге была каша из кричащих эльфов и ржущих лошадей. Слева стрелки, частично выскочив прямо на дорогу, расстреливали колонну продольным огнем, оставшиеся долбили с фланга. Заряженные арбалеты кончились. Схватив рогатины, по команде Сигурда пошли в атаку. Несколько конников пытались кто уйти, кто атаковать лучников. Атаковавших расстреляли вместе с лошадьми, несколько остальных метнулись в лес, один уже пешим. Везде носились раненые кони.