Вторая жизнь - Страница 18

Жизнь, она сложнее. Феодальный строй. Рабовладельческое общество. Есть род, клан и племя. Есть родственные племена. Для всех остальных мы враги. Как и они для нас. Они не жалеют нас, мы их. Стать больным на голову толстовцем в этом мире? Ненадолго, пока не зарежут свои же. Или чужие. Просто оттого, что я чужой. Диалог ведут с сильными, мнение слабых никого не интересует. Их грабят. Всегда и везде, и будут грабить всегда. Как те же Штаты под демагогию о Свободе и Демократии. Которая у них есть, но для своих. Все остальные должны ее обслуживать. А тут с этим честнее, не скрывается. Все, кто достаточно силен — грабят и убивают. Сегодня ты — завтра они.

Парни собрались в побег. Либо на лошадях, либо водой. И ради побега они бы не пощадили никого. Вполне вероятно, даже своих коллег, не участвующих в подготовке, дабы те не предупредили поселок, чтобы снять с себя ответственность. В это пока можно было поверить, лишних копий в тайнике не было. Правда, не исключалось наличие второго. Жалко? Конечно. Это были храбрые, решительные люди. Но они собирались меня убить. Умерли сами. Достойно. Как воины, а не рабы, обретя свободу. Не худший вариант, если бы, перенесись я сам в тело раба, неудачно ушел в побег.

Я бросил закончившим погрузку рабам.

— Трупы сюда. На берег. Лопаты и заступы тоже.

Подойдя к телам, велел оттащить их ближе к лесу, выбрал место. Двум рабам вручили заступы и еще двоим лопаты. Через полтора часа могила была готова.

Тяжесть на сердце немного рассеялась.

Перед отплытием оставил двоих самых невезучих на заимке.

Глава 4

Первые вести о наших викингах привез купец Снорри А'Кайл, прибыв с ладьей, полной разного барахла.

У нас он покупал оружие и доспехи, мутил какие-то дела с другими представителями деловых кругов поселка. Как дальний, но все же родственник матери ночевал он у нас.

Кряжистая фигура заплывшего с возрастом боксера-тяжеловеса, сохранившего все свои мышцы. Широченная морда с огромным шрамом на щеке. На правой руке только два пальца, большой и указательный. Собственно, сложности с возникшим удержанием меча и подвигли его переквалифицироваться из дружинника ярла в купцы. Служил он десятником в одной сотне с отцом.

Расцеловавшись с матерью по прибытию и решив большинство проблем с наиболее горящими делами бизнеса, прибыл к нам на обед и для серьезного ознакомления с новостями. Об этом меня известила вездесущая Хильда, прибежавшая с пристани.

Я встречать не пошел. Решил не прерывать плановую тренировку. Малхус, нареченный мной после мясорубки на заимке M[u?]rkmorder, требовал серьезных тренировок, не в последнюю очередь потому, что я был хоть и изрядно переученным, но левшой. Имя мечу посоветовал дать боргман, когда разбирался с происшествием. Я и выдал, какие ассоциации были на душе.

Хотя рабы и были имуществом, их беспричинные убийства или пытки общиной не одобрялись, за чем следили боргман и хевдинг. Как понимаю, таким манером общество, состоящее из профессиональных убийц, отсекало всяких психопатов. Пока они с рабов не перешли на свободных, в том числе и соседей.

Смещенный вперед центр тяжести и, соответственно, приличная инерция малхуса делала фехтование им нелегким делом. Не говоря о весе заметно за два кило. Отличия от рубки с элементами фехтования, что Краю преподавал отец, были заметны. Гораздо большая нагрузка по сравнению с обычным одноручным мечом ложилась на кисти рук. Работа им также требовала очень согласованной работы с движениями ног и корпуса для минимальной затраты усилий при погашении инерции и смене направления удара. Я автоматом положил работу с мечом на движок карате. Переосмысление комплекса движений и имеющегося опыта обеих половин моего я принесло определенные результаты. Насколько хорошие, должна была показать жизнь.

Но народ не смеялся. Наоборот, девушки подглядывали за тренировками, хотя Эрика прочно наложила на меня свою тяжелую, оказывается, лапу. Однако то, чего хочется всем мужчинам вообще, юношам в особенности, не позволяла, стерва. В принципе, я и не настаивал уж очень сильно. На случай диверсии «Тронул — женись». Тут нарушитель рисковал в буквальном смысле головой. И бежать — далеко не убежишь. Родня не поймет. Помогут если не убить ради замирения, то поймать ради свадьбы. А коли поймают, лучше не бегать.

Так что прогуляться по бережку, посидеть вечерком в башне или возле колодца, послушать рассказы старого Кнубы, не на виду потрогать некие видные части организма да целоваться — осталось максимумом наших отношений. Приходилось терпеть.

Такой выход, как использование рабынь, был неприемлем. Во первых, не так воспитали, по крайней мере Даниила. Во вторых, нормальный уверенный в себе мужик вполне способен затащить в постель женщину добровольно и получить потом куда больше удовольствия, хотя люди разные и некоторым рабыням дать хозяину будет за счастье. В третьих (самое существенное), своих привлекательных рабынь просто не было в наличии. По крайней мере, в городке. Ханна была женой Ансгара, тут даже мысли не возникло. В четвертых, ребенок от рабыни или пленницы-человека не одобрялся общественностью. Отчего у дитя в жизни были неминуемы все проблемы полукровки.

Заодно осваивал и цзянь, оставшийся до первой крови безымянным. Его носил в кожаных ножнах за спиной, а так как длинноват получился для вынимания из ножен одной рукой, второй сдвигал ножны вниз. Малхус крепил в П-образной скобе, обшитой кожей, на ремне через другое плечо. Закрывалась застежкой, двигающейся вверх-вниз и надеваемой на торчащий вверх штырь с другой стороны, а поверх ещё ремешком. Под левой рукой на поясном ремне висел самостоятельно изготовленный трехгранный мизеркорд — стилет с клинком чуть меньше двадцати сантиметров длиной. Самое то, чтобы, когда понадобиться, пробить кольчугу. Да и щит требовал умения обращаться. А соваться в сечу без него было равносильно самоубийству. По крайней мере, пока работает метательное оружие. Я далеко не Геральт Белый Волк. Так и тренировался поочередно с обоими мечами.